Алексей Григорьевич Бобринский – сын Екатерины Великой от Григория Орлова, пожалуй, самое известное имя в истории внебрачных детей царствующих особ.

Его появление на свет произошло за несколько месяцев до дворцового переворота, в результате которого княгиня Екатерина Алексеевна превратилась в российскую императрицу.

Но незаконное появление на свет дитя вызывало опасение гнева Петра III, который угрожал отправить в монастырь, то ли в тюрьму свою супругу. Чтобы не допустить подобный сценарий, фавориты будущей императрицы придумали план: во время начала родов, чтобы отвлечь внимание царя, один из них устроит поджог своего дома. Схватки у Екатерины начались в пасхальную ночь, и это стало сигналом, по которому дом графа Гендрикова охватило пламя. Но к досаде заговорщиков, схватки прекратились. Возобновление схваток произошло через 4 дня, и на сей раз запылал дом Шкурина.

Родилось дитя 11апреля 1762 года в Зимнем дворце и, завернув в боровую шубу, его сразу же  вынесли из дворца и увезли в имение Елизаветино (за Гатчиной). Ребенок оказался в семье гардеробмейстера великой княгини Василия Григорьевича Шкурина под видом его племянника. Воспитывался он наравне с детьми Шкурина до 1774г., а после распоряжения императрицы был передан на воспитание И.И. Бецкому.  Познакомившись с сыном Екатерины, Бецкий выразил о нем первые впечатления: «Телосложения слабого, боязлив, робок, застенчив, нечувствителен ни к чему, но кроток и послушен». К 13-летнему возрасту его образование ограничилось лишь французским и немецким языками, в арифметике только началом и очень малыми сведениями в географии.

И только летом 1764 г. Екатерина впервые увидела своего сына на даче Кайкуши, что на окраине современного Петербурга. Путешествовал Алексей летом 1767 г. с императрицей по Волге, а лето 1768 г. провел в Швейцарии. Бывал в Лейпциге в 1770-1774гг. Поместили Бобринского в сухопутный кадетский шляхетный корпус в Петербурге, в котором оказался под особым наблюдением Дерибаса (бывшего в корпусе цензором), и продолжал бывать у Бецкого. В течение 12 лет императрица испытывала затруднение с выбором фамилии для своего внебрачного сына, называя его в то время то Романовым, то Сицким (этот близкий Романовым род угас еще в XVIIв.), то, возможно, принцем Еверским (по своему германскому домену княжеству Еверланд), и в результате пришла к неожиданно простому решению: Алексей получил фамилию, происходящую от названия предназначенного ему тульского имения Бобрики – Бобринский. (Еще в 1763г Екатерина приобрела эти села и тщательно следила за управлением и ведением в них хозяйства. Ее личный архив хранит подробную инструкцию для управляющих, ведомости о доходах с имений и процентах положенного в банк капитала ).

В апреле 1781 г. Алексей, накануне своего 19-летия, получил от императрицы послание, в котором излагалась правда о его рождении и сообщено имя его настоящей матери.

В 1782 г. после окончания кадетского корпуса Алексею Бобринскому пожаловали чин поручика лейб-гвардейского конного полка, а так же предоставили отпуск для путешествия по России и за границей в компании с другими наилучшими воспитанниками его выпуска. Екатерина II позаботилась о том, чтобы наставником и руководителем её сына стал ученый Н. Я. Озерецковский, за что оный был произведен в академики.

Это путешествие началось 29 мая 1782 г, и в результате него была преодолена почти вся Россия. Побывав в Москве, Твери, Туле, Ярославле,Перми, Казани, Уфе, Симбирске, Екатеринбурге, Тамбове, Киеве, Саратове, Астрахани, Тагароге, Кизляре, Херсоне путешественники  прибыли в Варшаву после чего направились Европу, где их путь лег через Вену, Венецию, Флоренцию, Рим, Неаполь, Турин, Женеву и завершился в Париже весной 1785г.

Несмотря на проделанный путешественниками длительный и большой  путь, Бобринский, однако, за время него надежд не оправдал. Он оказался гулякой и картежником. Ночи напролет растрачивал на эти удовольствия, наделав множество долгов. Такой образ жизни сына Екатерину, естественно, не удовлетворял, но, несмотря на это она по-прежнему ежемесячно отправляла ему 3000 рублей, объясняя его поведение «наследственными странностями».

Продолжая жить в Париже в 1787г, Бобринский не уставал наращивать долги как снежный ком и они стали исчисляться уже миллионами, заметно превысив всю сумму капитала, положенного в Росси на его имя. Терпение у императрицы закончилось, и она пришла к выводу, что Алексей Григорьевич ни на что доброе не годен. Поэтому Екатерина приказала ему немедленно вернуться в страну через Ригу, долги оплачивать не стала и передала сына в опеку бывшему фавориту графу П. В. Завадовскому. Однако непутевый сын растянул свой отъезд на 2, 5 месяца, оказавшись в Риге только в конце апреля 1788г., затем отправлен на житье в Ревель (Таллин).

Екатерина II была огорчена итогами путешествия из-за такого поведения сына. По рассказам, императрица свои упреки направила на Корецкого как не справившегося с ролью воспитателя и наставника, но тот откровенно и добродушно отвечал: «Матушка, ведь я человек, один Бог делает, что хочет, а я сделал, что мог».

Но Алексей Петрович в Ревеле резко изменился и в письме матери начал каяться, выражать желание поступить на действительную службу и просил разрешения прибыть в Петербург. В ответном письме Екатерина II успокаивала, что забыла о его прегрешениях, но при этом настаивала, чтобы сын остался в Ревеле. В начале 1796 г. лишь после вступления в брак с баронессой Анной Унгерн-Штернберг (1769-1848) Бобринскому для представления жены разрешили посетить Петербург. Они были приняты, и императрица благословила их, вернула в имение Обер-Пален, где семья Бобринских проживала  до кончины матери. Несмотря на это, императрица до конца дней своих официально воздержалась от передачи документов своему внебрачному сыну на владение имениями, поскольку сомневалась в его способности решать денежные дела самостоятельно. Поэтому Завадский продолжил оставаться в роли опекуна и управлял делами, заботился об уплате долгов и отправлял деньги «на прожитие».

Кончина императрицы все радикально изменила. Менее чем через неделю Павел вызвал Бобринского в Петербург и дал ему разрешение «из оного выезжать свободно, когда ему заблагорассудится», помимо этого, ему и его детям  преподнес графский титул, даровал дом в столице и богатые имения. Вступивший на трон Павел, публично – в сенате – объявил Бобринского своим братом и представил его членам царской фамилии.

Алексея Бобринского назначили командиром 4-го эскадрона лейб-гвардии конной гвардии в день коронации 5(19) апреля 1797 г. нового императора. Сводный брат императора был произведен в генерал-майоры, а спустя два месяца получил командорство в Гдовском уезде (под Псковом), состоящем из 11 селений. Но военная служба Алексею Бобринскому пришлась не по душе и, подав в отставку в сентябре 1798 г., он удалился в Богородицк, Тульской губернии, где большую часть года стал проживать, периодически навещая Пален и Петербург. Со своим братом оживленно переписывался.

На склоне лет Бобринский безуспешно пытался выяснить, не оставила ли матушка ему свой родовой домен в Германии княжество Еверланд. Но более всего его интересовало, не положила ли государыня в Лондонский банк на его имя 3млн. рублей. Но этот интерес оказался напрасным. В свободное время Бобринский занимался  сельским хозяйством, минералогией, астрономией, и даже над своим домом на Галерной улице устроил башенку-обсерваторию.

Закончил свои дни Алексей Григорьевич в Богородицке 20 июня 1813 г. на 51-м году жизни и похоронен в семейном склепе села Бобрики. После себя он оставил четверых детей: Мария – 14 лет, Алексей -13 лет, Павел- 11лет, Василий   — 9лет.

Подводя итог этой истории, невольно напрашивается старая русская поговорка о таланте, который отдыхает на детях. Но заключенная в эту поговорку грусть для этого случая, пожалуй, не уместна. Здесь, видимо, более всего подходит – повезло, что Алексей у Екатерины родился после Павла! Даже в страшном сне не хочется представлять: что могло бы произойти, если бы на троне Великой империи оказался бы картежник, за игральный стол к которому европейские «друзья» наверняка нашли бы ловкого шулера?! Хоть не принес заметной пользы, но более всего он не принес – вреда!